Кузнец хоть и рабочая профессия, но имеет еще одно старинное название – ваяльщик. А это уже от искусства, от созидания. Так что в ремесле кузнеца сошлись воедино работа с металлом, художество, эстетика и красота. Сотнями, тысячами лет кузнецы относились к почитаемому сословию. Сейчас сословий нет. Но почитание осталось. Если, конечно, кузнец – мастер. Есть специалисты серого фона – как ни старается, а кроме оси для телеги – никаких чудес. А есть кузнецы, у которых, как говорится, золотые руки. Ну, блоху, может, не подкует, а виноградную лозу из стали с бронзовыми гроздьями представит людям – глаз не оторвешь. Вот о таком умельце – наш рассказ.
Владимир Трибушинин к кузнечному мастерству шел долго. После школы поступил в пугачевское профессиональное училище изучать сварное дело. После первого курса на лето уехал за 500 верст к бабушке в Самойловский район. Был в бабушкином селе известный в округе сварщик. К нему и повадился первокурсник ПТУ. Мастер пригляделся к подростку и не то чтобы взял в помощники, а просто симпатии ради стал привлекать к делу и на практике обучать сварному ремеслу. Лето пролетело быстро, но на его излете юный «подмастерье» по срезу металла в накале мог определить качество материала, срок службы будущего изделия и знал многие другие тонкости. До потолочного шва дело не дошло, но некоторыми приемами сварки Владимир уже владел уверенно. Когда в училище начались занятия, студент мало чем уступал в умении мастерам – преподавателям.
После училища была армия. В Пугачев Владимир вернулся в 1998 году. Работал сварщиком в воинской части. Там требовался специалист высокой руки, и Трибушинин как раз пришелся впору. Через девять лет он получил удостоверение Национальной ассоциации сварщиков. Это признание наивысшей степени мастерства. С этим признательным документом Владимир в 2013-м году поехал в Москву. Можно было не ездить, но зарплата в Пугачеве по сравнению с общероссийской была какая – то съёженная. На нее сводить семейный бюджет – великая проблема. В общем, уезжал классный специалист не от хорошей жизни. В Пугачеве остались жена с двумя ребятишками да недостроенный дом.
Владимир устроился работать сварщиком на автозавод в подмосковном Голицыно. Недалеко от завода располагалась большая кузница. Трибушинин наведывался туда, смотрел, завел знакомства. Его манил запах каленого металла и колдовство местных умельцев, способных превратить кусок металла в изящное изделие.
Голицынские кузнецы видели в новичке не праздное любопытство, а страсть к постижению нового, иного дела. Кузнецы – особое сообщество. Там любого в свою среду не принимают, а только людей сильных, не мелочных, настойчивых, трудолюбивых, зараженных идеей красоты и упорных в достижении поставленной цели. Трибушинина не выставили за ворота, а принялись учить работе с металлом.
Новые друзья назидательно говорили ему:
– Когда сумеешь выковать виноградную лозу, считай, сдал экзамен на мастерство.
Владимир был хорошим учеником. Начинал с ковки так называемых художественных заготовок: узорных завитков, листьев, лепестков. Спустя несколько месяцев выковал свою первую металлическую розу.
Тянуло домой. Он тосковал по семье. Краткосрочные поездки в Пугачев только расстраивали, потому что за радостной встречей следовало расставание. Можно было обосноваться с семьей в других местах – пугачевского мастера звали. Таким специалистам всегда и везде рады. Но жена была против. Она не хотела уезжать из родного города.
В минуту наибольшей тоски Владимир собрал свои нехитрые пожитки и явился в Пугачев, на этот раз навсегда. Его высокая квалификация в местности, где нет промышленности, не была особо востребована. Тогда на семейном совете было решено начать свое дело, войти главе семьи в среду предпринимателей. Так, в Пугачеве появилась мастерская «Кузня». Начинать с чистого листа всегда трудно. Поиски подходящего помещения, договор на аренду, оформление других документов, приобретение оборудования – все это давалось с каким-то скрипом и заняло почти год. Кузнечный горн Владимир сделал сам.
Пошли первые заказы. Не только из Пугачева, но и из соседних районов, и областной Самары. А что удивляться? Таланту чужда география. Мастер в любом месте восхитит своим творчеством.
На первых порах заказы были стандартные – ворота, мангалы, качели, изгороди. Случались заказы и на эксклюзивные вещи, например, на виноградную лозу. Владимир выковал первую еще в голицынской кузнице и получил высокую оценку.
Кузнецу нравится строгая античность. Чтобы довести изделие «до ума», нужно высокое качество ковки. Там свои секреты. Технология читателю не интересна.
Образцы для своих работ Владимир ищет в Интернете. Но не копирует, а только берет за основу, добавляет что-то свое. Интернет распахивает мир. Владимир Трибушинин общается не только с кузнецами из России, но и с зарубежными коллегами.
Дело развивалось. Сейчас у Трибушинина работает пять специалистов. Три года подряд поступают заказы на ограждение парков. В том числе и из областного центра. Ворота, мангалы – все это отошло на второй план. Люди переключились на строительство навесов для дворовых территорий.
Каждый год у Трибушинина проходят практику студенты отделения сварщиков аграрно-технологического техникума. Как считает герой нашего рассказа, проблема нехватки специалистов не в отсутствии должного образования, а в личных качествах человека. Кто хочет научиться, тот научится. И подтверждение тому - его практиканты, многие из которых стали из вчерашних мальчишек высококлассными мастерами своего дела.
Отвечая на вопрос, что же все-таки такое кузнечно дело – искусство или ремесло, Владимир Трибушинин отвечает: «Кузнечное дело так же востребовано, как и в старину, но из ремесла оно превратилось в искусство. Поскольку никакое фабричное литье или штамповка не заменят художественных эффектов, которые проявляются при ручной обработке металла».
А. Шиловская
